Верлибр – сложная форма, которая обманывает своей мнимой простотой и раскованностью.
Когда стихи спаяны размером и
рифмой, писать их не сложнее, а проще. Цельность верлибра достигается только
ритмом и, что главное, смыслом.
Когда противопоставляются в
единстве луна и солнце – это прекрасный образец верлибра.
Алтынай Темирова воссоздает всю
красоту мира и души.
Поэтесса простым ясным языком,
четким точным верлибром излагает старинное народное сказание:
...Тоскует
душа, изнывая
по деве
луноликой Айгюль,
красавице из
легенды-преданья,
возлюбленной
богатыря,
защищавшего
ее от погибели-поруганья.
Чеканен и плавен ритм, и оттого
читатель погружается в атмосферу предания, словно слыша песнь или неспешно
поведанную историю. Может быть, так могла бы слагать стихи и петь песни сама
прекрасная Айгуль, которую богатырь полюбил в том числе и за чистый голос.
Сколько обаятельной красоты,
таинственной привлекательности и почти парадокса в описании самого цветка!
Лунный
цветочек
в весенних
сумерках
багрово-лиловый,
как Лилит...
Всего лишь
яркий кусочек
призрачной
любви...
Казалось бы, багровый не тот
цвет, который придет на ум при мысли о луне. Она белая, серебряная, какая
угодно иная. Но, если подумать, луна иногда наливается цветом – когда висит
низко над горизонтом или когда воздух застит дымом пожара.
«Как бы ни была прекрасна
любовь, ей грозит множество опасностей, и оттого сердца влюбленных всегда
терзает тревога», – словно бы говорит людям цветок айгуль. И поэт вслед за ним.
Но есть в творчестве Алтынай
Темировой иные чувства, мысли, образы. Не страшные, а яркие, не гнетущие и
тревожные, а величественные. Как «древний рисунок на камне».
Человек-солнце, запечатленный
на нем, может быть трогательно прекрасен и привлекателен и одновременно опасен:
Я комочек
энергии,
Играющий
Огнем,
Называемым Жизнью!..
Такие игры с жизнью не всегда
кончаются миром, особенно у тех, кто наделен слишком большой силой. А именно к
таким принадлежит таинственный человек-солнце:
Меня
лелеяли века,
Овевали ветра,
Омывали воды,
Заносило Времени песком.
Запечатлела то навсегда
Древняя горная скала.
Кто он такой – скала не
расскажет, возможно, и рассказывать не нужно. Прекрасная тайна пусть лучше
останется тайной, особенно если человек не в силах вместить ее.
Я стар, как эти горы,
Древнее,
чем эти холмы,
Я вечный странник твой,
И спутник твой,
Я – Человек!
Эта замедленность ритма уже иная. В стихотворении
«На горе Лунного цветка» был тихий плач о любви – или задушевный разговор о ней
же. Здесь – почти религиозный гимн.
Но человек, конечно же, прославляет и восхваляет не
себя. Как бы ни был он могуч и смел, как бы ни оберегал его весь мир, человек
все-таки помнит, кто он и откуда:
Я прошлое твое и настоящее.
Я твой Огонь, творец!
Я буду
всегда!..
Всего лишь создание Творца – но
Его огонь. Огонь – но от Творца, не сам по себе. Но именно осознавая это со
смирением и не кривя душой, принимая себя, человек становится Огнем Творца –
солнцем, полным живой творческой силы.
В том числе, вероятно, и
поэтом.
Комментариев нет:
Отправить комментарий