СТИХИ НИКОЛАЯ ИВЛЕЕВА

 * * *

Не окропляй святой слезой

Ты этот мир циничный злобы,

Он обречён судьбой до гроба

Идти не праведной стезёй.

Он безразличен и жесток,

Как обух горд и примитивен,

Его преследует порок,

И плач дитя ему противен!

СТИХИ МАРИНЫ ПОДЛЕСНОЙ

 

Марина Владимировна Подлесная,

К 10-ЛЕТИЮ КЛУБА РУССКОЙ ПЕСНИ В РЕСПУБЛИКЕ МОЛДОВА

                         Как нить цветная длится песня

И завивается в клубок.

А клуб-клубочек с нами вместе

Раздать те песни людям смог.

Соединятся наши нити

В живое жизни полотно,

Где каждый в песне друга видит

Своё, но вместе с ним – одно.

 

Мы снова вместе соберемся

И песни лучшие споем,

Нам солнце с неба улыбнется,

Узнав, что с песней мы живём!

 

Ветра поют нам, а не воют,

И травы не шумят – поют,

Водой не землю ливни моют,

А звукам яркость придают.

 

Вот песней лопаются почки,

Нам птицы вторят по весне,

Деревья, травы… Каждый хочет

Звучать, как песня, слиться с ней!

 

Мы в клуб приходим песни слышать,

Мы в клуб приходим песни спеть,

Чтобы потом все выше, выше

На крыльях песни в мир лететь!

23.02.2019

 

Алтынай Темирова (Кыргызстан) поэт, драматург, переводчица

 LONDON –

каменный «эпос» традиций,

каменная легенда веков,

каменная са`га

о прекрасных леди и лордах,

вдруг ожившая

в древних, таинственных замках,

в конце каменных тротуаров!..

За каждым шагом, как будто

стучит и бьётся их сердце...

О, Боги!.. Загадочные истории,

как клад – в богатом истоке...

Оглядываю из настоящего,

общаясь со временем прошлым...

как с туманом, или с дождями,

или как с солнцем Азии!..

О древний Альбион!

Ты соткан из фантазий!..

СТИХИ АПОЛЛОНИИ ДЕЛОС

 Аполлония Делос

ЛЕТОПИСЕЦ

Тишина кружит во мраке,

Ветер рвёт на небе тучи.

В одинокой старой башне

Обитает дух могучий.

Стонут камни в стенах древних,

Помнят прошлые эпохи.

Здесь века в цепи, как звенья,

Источают капли-вздохи.

По ладоням Летописца

Между пальцев Время льётся. 

Всё, что было, есть и будет –

Стуком в сердце отзовётся.

Дух хранит былую память,

Настоящему внимает

И для будущих событий

Варианты подбирает.

Бег секунд разлит по чашам,

В колбах копятся минуты.

Дни, года и ход столетий –

Всё хранят в себе сосуды.

Летописец молча взглянет,

К циферблату прикоснётся.

В коридорах тёмной башни

«Tempus fugit!» раздаётся.

Механизм Времён запущен,

Шестерни скрипят в пространстве.

Только мир внизу, как прежде,

В иллюзорном постоянстве.

***

 

© Copyright: Аполлония Делос, 2011

Свидетельство о публикации №111022406466 

 

Наталья Лунева. Поэзия

 Наталья Лунева

Письма
***
Эти облака
Наверняка
Прибыли от тебя.
Листок теребя
Сидишь,
Не спишь.
Решаешь: посылать или нет
Этот конверт?
А я жду…
Выискиваю звезду,
Падающую вниз,
Самую желанную.
Загадать бы желание…
Ну, отзовись
Строчкой, увиденной во сне,
Буд-то бы прочитанной в твоем письме:
«Ладушка моя…»
Это про меня.
Но, как нарочно
В тундре -  белые ночи.
Тучи, как вата.
Разве я виновата?
Так я совсем не найду
Падающую  звезду,
Не загадаю желание.
Это что ж, оправдание
Твоему молчанию?
А как быть с отчаянием,
Когда, холодея заранее,
Пряча в кармане
Мокнущие ладошки,
С надеждой, на почте  -  в окошко,
А мне в ответ:
«Вам
           ничего
                            нет»

СНЕЖНЫЙ ЦИКЛОН

 Людмила Блохина 

Зима выдалась холодная  и снежная. Такая зима в Приморье редкость. Обычно голая земля растрескивалась на морозе уродливыми щелями скудно прикрытая снежной порошей и холодный ветер гнал позёмку с места на место. А тут повалил снег огромными хлопьями на радость ребятне. Вдоволь последив по белому полотну валенками узоры, Алёнка вернулась из школы домой. Отряхнула полынным веником с одежды и обуви снежные хлопья  в дощатых сенях, и громко хлопнув входной дверью, оббитой старым шерстяным одеялом,  вошла в кухню. Повесив пальто на вешалку и бросив портфель на пол, спросила бабушку хлопотавшую у печи:

─ А, что мамы ещё нет?

КАК ПОРОК И СОВЕСТЬ НА ЧЕЛОВЕКА ПОСПОРИЛИ. СКАЗКА ДЛЯ ВЗРОСЛЫХ.

 Жанна Швыдкая

Часть 1.

Жили-были Порок и Совесть. Жили они в каждом человеке, да вот беда – не было согласия между ними: то одному, то другому приходилось свою территорию отстаивать, границы владений от соседа защищать. Только Порок надумает себя как-то проявить, а Совесть тут как тут: преследовать начинает, бьет беспощадно, днем покоя лишает, по ночам спать не дает.

Надоел Пороку постоянный контроль Совести и решил он ее потеснить.  Пришел однажды он к ней и говорит:
«Совесть, у тебя сильная власть над человеком, ты в каждом живешь и каждого направляешь, а меня все время теснишь. Несправедливо это, не по-соседски. Отступись немного. Дай и мне в человеке разгуляться. Дай проявить себя».

ЖИВЫЕ КАМУШКИ

 

Фарзана АКБУЛАТОВА

Дилю словно толкнули в бок – это же Ямиль! Учащеннее забилось сердце, готовое выпрыгнуть из груди. Но женщина тут же взяла себя в руки и тихонько, почти на цыпочках приблизилась к знакомому. 

- Ямиль! Узнаешь меня?

Мужчина наморщил лоб. «Не узнал», - подумала она и почувствовала легкую досаду.

- Я – Диля. Вспомнил? Вместе ходили в музыкальную школу. А после шестого класса вы уехали из нашего города.

- О-о-о, да!

Узнал он или нет, тем не менее, широко заулыбался. «Та же завораживающая улыбка». Женщина почувствовала, как тепло разлилось в груди.

- Ты живешь здесь, Ямиль?

- Нет, только проездом. Я тут в гостях.

Сердце Дили забилось еще сильнее. Сколько она пролила горьких слез, когда они переехали. Не могла забыть свою детскую любовь и всю жизнь мечтала о встрече. И вот Он – перед ней!

УПАЛА ПОМИДОРКА

 Фирдауса Хазипова (г. Уфа)           

      рассказ

Из груды скользких карасей с ясным взглядом печально-недоумевающих глаз Олеся выбрала четырех самых больших и толстеньких. Соскребла чешую. Затем, воткнув острый конец узкого ребристого ножа в дырочку, ловко вспарывала брюшки и вытряхивала внутренности в полиэтиленовый мешок.
- Этот еще живой. Даже жалко, - рука с ножом задержалась в воздухе. Олеся через плечо посмотрела на Люду, которая резала овощи для салата.
- Судьба у них такая, - равнодушно отозвалась Люда, ссыпая ломтики красного помидора в салатницу. – Вот коров жалко, потому что в них столько заботы вкладываешь. И они настолько человеку доверяют, что когда их ведут на бойню, покорно идут за ним, грустно взмахивая длинными ресницами. Вот где сердце разрывается…
Ноябрьский вечер невнятно серел за окном. Вроде еще светло, но воздух на кухне и все предметы как бы покрылись серым налетом. Были те минуты, когда свет включать рано, в то же время вроде пора.

ИСПОВЕДЬ ГРЕШНИКА

                                                                                                              

   Анна Гоголева

Он сидел в тюремном изоляторе на серой, как все предметы здесь, табуретке. Худой, сгорбленный, подавленный, весь какой-то серый: серое измученное лицо, серые измятые брюки, серые истоптанные тапочки. 

Да и день был сегодня серым, пасмурным и он казался живым, полусонным кусочком этого беспросветного уныния. 

Только глаза у этого «серого»  заключенного были необычными: они лихорадочно блестели, блуждая в какой-то необъяснимой тревоге, и вдруг застывали в ужасе, словно увидели в сером полумраке нечто странное, жуткое. 

Может, потому что преступление, которое он совершил, было жутким, странным.