РОБИНЗОН
Здесь
глядя в календарь, окно
Молчит резонно –
Ведь время спуталось давно
У Робинзона.
Но
пусть затихнет ерунда –
Бега, скитанья.
Я здесь не Пятница – среда
Для прорастанья.
Меня
взахлёб ты пил и пил.
Сплелись и таем.
Ох, до чего ж твой остров был
Необитаем!
Нас
закрутил нежданный зов
Почти до боли.
Мы – стрелки бешеных часов
В магнитном поле.
И снизу вверх, и сверху вниз
Кипит веселье.
Нет, я не Пятница – очнись!
Я – Воскресенье!
* * *
Я
утром сбрасываю сон,
В объятия одета.
Ты мне – питательный бульон
Из радости и света.
Пусть
небо пасмурно, и в нём
Все времена размыты.
Мне – диалоговым окном.
Твои глаза открыты.
Мы
жизни ощупью прошли,
Хоть вьюга крутит туго.
Мы друг до друга доросли,
Чтобы врасти друг в друга.
Сбежала,
мысли теребя,
От суеты и быта.
И вся распахнута в тебя,
Перед тобой раскрыта.
ШТОРМ
В ОТКРЫТОМ МОРЕ
Месят
судно ладонями волны.
Море треплет души маета –
Разошлось, берега переполнив,
И свирепствует, с пеной у рта.
То-то
нас колыбелит! Измокло
Небо вдребезги – воды в обвал!
И всем телом кидаясь на стёкла,
Ветер песни свои завывал.
Кораблю
он вытряхивал душу
И ласкал, и слюной истекал.
Тушу лайнера – сладко, как грушу
Пережёвывал пенный оскал.
ФЛАМЕНКО В СЕВИЛЬЕ
Упруго замершее тело
Струной натянуто – и вдруг
Чечётки выстрел – и взлетела
Змеящаяся пара рук.
Тягуче источает звуки
Весь искажённый мукой рот,
И кастаньеты множат стуки,
Гитара воет – не поёт.
Вот – заголённое колено.
Вот – мановение руки –
И юбок пламенная пена,
Дрожа, взвивает языки.
Гитары женских тел под платьем
Звенят. Летит оборок шквал.
Под током музыкант – в объятьях
Гитару истязать устал.
Танцоров выправка оленья.
Ритм от ладоней и подков
Горит – до белого каленья,
До испарения оков.
То дробь строчит очередями,
То замирает, то спешит…
Но вот – победный стон над нами.
И – извержение души!
Комментариев нет:
Отправить комментарий