Мурат Уали (Казахстан) Коньяк «Наполеон»

(Продолжение. Начало в предыдущих публикациях)

В 1989 году, после окончания аспирантуры и защиты диссертации я вернулся из Москвы в Алматы и устроился научным сотрудником в Казгосуниверситет. Унылое зрелище периферийной науки вгоняло в тоску: нерегулярно выплачиваемая зарплата, сокращение финансирования, мелкотемье, нехватка оборудования и приборов, чванство и высокомерие начальства… Особенно бесила забюракратизированность процесса командировок – нужно было доказывать необходимость, собирать около 7 – 8 подписей, а в финале можно было прочитать резолюцию проректора по науке: «Считаю нецелесообразным». Oh, my Science! Кому здесь нужна физика плазмы?.. Почему я здесь, а не в Ливерморе? Ау, мистер Смит!..

Добрый Критик (Азиопа) На выдохе - стихи

На выдохе - стихи

(о стихах Ирины Егоровой)

В ноябре 2019 года в Брюсселе проходил Литературный фестиваль Евразийской Творческой Гильдии. Мы – участники фестиваля сидели в большом зале храма Сайентологии на бульваре Ватерлоо. В торце зала на экране шли видеопрезентации участников, не приехавших, но приславших свои видеоролики. Довольно скучная, но обязательная процедура. В большинстве любительских видео авторы скучными монотонными голосами рассказывали о себе каждый раз одно и то же: «родился, учился, женился (вышла замуж)… начал(а) много писать и к вечеру кое-что написал». - Тоска смертная… Я сидел, размышляя - как бы незаметно улизнуть в фойе и выпить чашечку чая…

Слово редактора

Мурат Уали 

В ноябре у нашего Главреда Гумера Каримова возникла идея делать «географические» выпуски Литпортала. Сказано – сделано, и в декабре на страницы Литпортала высадился вооруженный до зубов Невский десант из петербургских писателей. А в этот январский номер пришли две рецензии на тех десантников. В результате в рубрике Литкритика получилась заочная дискуссия между нашим Не злым Критиком и Анной Марковой. Критику больше понравился мужской взвод Невского десанта, а Марковой – женский. Чему отдать предпочтение: ироническому маскулизму или пафосному феминизму, - решать читателю.

ОК, десант так десант. В Казахстане привели свои литературно-десантные войска в состояние полной боевой готовности, и на страницы январского номера ЛП1 высадился Казахстанский десант. Сразу нужно поблагодарить казахстанского литагента Бахыткуль Махамбетову, которая любезно предоставила прозаические тексты казахоязычных авторов, переведённые на русский язык. Получилась смесь казахов, русских и татаро-эстонцев, их русскоязычных текстов и переводов на русский язык. Читатель может сравнивать результаты.

Конечно, гвоздь сезона – рассказ Тынымбая Нурмагамбетова «Попугай Какаду» - удивительная история про алматинского алкаша и австралийского попугая. Рассказ большой, поэтому разделен на две части. Окончание будет в следующем ЛП2.

Попугай Какаду

Тынымбай Нурмаганбетов

Такежан, лишившийся в одночасье высокой должности, не выдержал злокозней власти и решил уехать из страны. Деловитый и решительный по натуре он не стал жаловаться на судьбу и понапрасну разводить тоску-кручину. На прощание он принёс своего любимого попугая и сказал:

    - Никому больше не доверяю. Только ты можешь присмотреть за

ним.

    Честно говоря, Байгельды в тот момент было совсем не до попугая. Все итак шло косо и криво: недавно развелся с женой, жил бобылем, денег не хватало. А Такежан, уверенный в безотказности старого друга, прихватил с собой лист бумаги с подробным расписанием повседневного рациона и времени кормежки попугая. Более того, он еще выставил на стол и внушительную банку с измельченными сушенными фруктами и разными злаками.  

  - Это редкая порода какаду. У него и кличка такая, - сообщил Такежан.

Тоска по Хозяину

Сауле Досжан

Я вместе со своим близнецом лежал, прижавшись к теплому брюху матери. Какой приятный у неё запах, какое  пушистое брюхо, а соски такие мягкие. До сих пор чувствую вкус и сладость материнского молока... Весь в неге, блаже-е-е-нно спал я. Вдруг чья-то сильная рука, схватив за загривок, оторвала меня от теплого места. Я задрожал всем телом и впервые с рождения открыл свои глаза. На меня, вытаращившись, смотрели два больших глаза. Я услышал мужской голос:

-   Да, мальчик. Отдай мне его. Отдай хоть за пятьсот долларов!», - поторговался и, бросив меня обратно к брюху матери, достал из кармана хрустящие зеленые бумажки. - Забирать приеду через две недели, а пока пусть окрепнет.

Лунный кролик

Вера Сытник

Облокотившись на парапет, супруги наблюдали, как из-за моря встаёт луна. Они были очень стары, их согбенные спины говорили о преклонном возрасте. Рядом с ними шумела набережная, полная народа. Кажется, все китайцы - жители Янтая собрались здесь! Они двигались, переговаривались и тоже смотрели в небо, восторгаясь видом выплывающей из-за горизонта красавицы. Старикам было не до людей. Восходящая луна полностью завладела их вниманием. Устремив взоры вверх, они, как и раньше, много раз за свою долгую жизнь, пытались разглядеть на ней Вечного Кролика, словно желая убедиться, что он на месте и по-прежнему, как и десять, и тридцать лет назад, толчёт в ступе рис, изобретая рецепт бессмертия.

Доброжелательный Аскар

        Баянгали Алимжанов

Жил-был старик Аскар в затерянном в бескрайней степи маленьком казахском ауле. Времена менялись, его дети переехали в город в поисках лучшей доли. А аксакал не хотел переезжать в шумный город и остался в родном ауле. Иногда ему становилось грустно, тогда он напевал древние песни.

Недалеко от аула протекала степная река Селета. Была весна, и тихая река разлилась во всю ширь. Старик любил приходить на берег реки и предаваться мечтаниям. В детстве он увлеченно читал сказки народов мира, и незамутненная фантазия уносила его в мир приключений. Теперь, на старости лет, его опять начал манить справедливый сказочный мир. Хотелось стать опять маленьким, уплыть далеко-далеко и встретиться с любимыми героями. При одной такой мысли захватывало дух, сердце начинало биться сильнее, как в далекие и светлые дни счастливого детства.

Серебряный Ягненок

Галия Отепбаева

Серебряный Ягненок

(сказка)

В далёкие-далёкие времена, когда люди в степи вынужденно прятались от холода в земляных пещерах, в шатрах, покрытых шкурами животных, а кто и вовсе в шалашах из палок и веток, жила-была бедная семья. Жизнь в степи в те времена была нелёгким испытанием, особенно зимой, когда ветер в хоре с морозом и голодными волками наводил ужас на людей.

У молодой семьи было четверо маленьких детей и больная стареющая мать. Жену звали Айсулу, что означало красавица, подобная луне. Когда-то это имя ей досталось от матери отца, за то, что родилась в новолуние. Через несколько дней после рождения Айсулу ее матери не стало.

Необычный колдун

Михаил Ананов

В одном большом и красивом доме Меджигорода жил маленький пухлощёкий мальчик. Он смотрел своими добрыми глазками на окружающий его мир, и все его близкие и соседи умилялись от этого.

 – Что за бесподобный мальчик! – Говорили они. – Настоящее чудо.

Они заботились о нём, предостерегая от неприятностей. Давали советы, чтобы не попал в нехорошую ситуацию. Одним из таких предостережений было обходить стороной квартиру, расположенную этажом ниже его жилища.

 – Там, – попугивали его наперебой соседи, – живёт один чёрный колдун.

 – Он очень злой.

 – Особенно не любит маленьких детей.

 – Может превратить ребёночка в камень.

И малыш пугливо смотрел на своих советчиков.

Предостерегали его от общения с колдуном и родители.