Улица. Горели фонари. Я убегала. Не хотела быть пойманной. Они кричали что-то мне в след, а я все бежала и оглядывалась, бежала и оглядывалась. Жаль каблуки и дождь были помехой. Остановила лишь стена ослепительного света и пронзительного звука… А потом тишина и темнота.
Очнулась в полной темноте.
- Есть кто-нибудь? - спросила я тихо.
В тот же миг откуда-то сверху заструился слабый свет и осветил весы с большими чашами и с торчащей вверх стрелкой.
На правой чаше было написано «ДОБРО», на левой – «ЗЛО». Весы были в
равновесии. И тут я услышала Голос, звучащий то ли внутри, то ли
доносящийся из окружающего мрака:
- Вернулась?!
- Да, - ответила я спокойно.
- Много ты бед повидала, - сказал голос, словно знает меня, – и много
натворила.
- Зачем эти весы? – спросила я с удивлением.
- Чтобы взвесить твою жизнь.
На глаза навернулись слёзы. Весы задрожали. А Голос спросил:
- С чего начались твои беды помнишь?
Я вздохнула и, опустив глаза, молчала. В памяти всплыл эпизод из детства.
Мне 4, не больше. Сырая и грязная комната. В одном углу лежала мать в
обнимку с бутылкой, а в другом я в лохмотьях и рваных чулках. Я встала с
опаской, что пробудиться мать, подошла к ней, порылась в пакетах, что лежали
возле неё. Нашла два куска хлеба и торопливо вернулась в свой
угол... Сердце заныло, слезы рекой. Было невыносимо обидно и жаль, и мать,
и себя...
- Да, детство было безрадостным. Признаю! - услышала вновь.
Весы слегка качнулись вправо. Не удивилась. «Так и должно быть. Так и
должно», - подумалось мне. Я же хорошо училась…
Мне 16. Иду вечером по парку одна. Встретились двое. Спросили о чем-то.
Хотела пройти не ответив. Не дали. Один перекрыл мне дорогу, другой за талию
обнял... Начали стягивать одежду… Ни мольба, ни слезы не стали преградой.
Растоптали душу. Насиловали, смеясь.
- Да, опять ты жертва… Но настанет час, когда им воздастся за это. И с них
будет спрос. А ты отвечаешь лишь за деяния свои!
Согласилась. Хотелось мне верить. Доверится. Весы остались
неподвижны.
Мне 19. Замужем, любима, уже второй год. Но свекровь достаёт. Раз за разом
талдычит сыну – моему мужу:
- Ты же видел её мать. Неужели поверил, что от гулящей родится путевая
дочь?!. Ничего не умеет. Бездарна. Как ты мог встретить именно такую? Неужели я
растила тебя для неё?
Гляжу в рукаве у меня дырочка есть. Сижу ковыряю. И изредка поднимая
глаза смотрю на него. Как хотелось услышать: «Знаю. Это мой выбор. Люблю. Даже
когда она, зная, что настанет именно этот момент отказала, я настоял. И обещал,
что никто не обидит. Я заступлюсь!». Не было всех этих слов. Он просто
молчал.
В тот раз у меня не хватило терпения, перебила посуду, прокляла их и
ушла. И напилась я впервые тоже в тот день. Познакомилась с пройдохой Ермеком.
Делал грязные намёки… На левую чашу весов что-то упало… Но даже осознавая
неверность действий своих, мысленно возражаю: «Внутри все горело. Это ведь не
моя вина. Это они меня довели… Эх, мама, мама, почему не научила…». А Голос в ответ:
- Зато, на примере своем твоя пьющая мать показала, как не следует жить.
Неужто забыла, как закончилась её жизнь? - в голосе не было не капли упрёка -
лишь сожаление.
- Нет что вы?
Но весы, не щадя, склонились влево. Хоть сердце сжалось, спорить не
посмела. Лишь продолжала ковырять прошлое.
Мне 21. В разводе. Мамина старая квартира. Навыков к труду нет. Ничего не умею. Голодаю. А Ермек тут
как тут. И по его совету пошла на улицу Сейфулина – туда, куда, как мотыльки на
обманчивый свет, слетаются несчастные девушки.
Левая чаша опустилась ещё ниже. Слов оправдания не было. И Голос не корил.
Я молчала, пряча глаза внутрь себя, в свою непутёвую жизнь.
Мне 22. Улица Сейфулина. Так же торгую собой. Привыкла уже. Однажды с подругой зашли в кафе, сели за
столик, и я застыла с открытым ртом. За соседним столом сидел он, тот,
один из двоих, которые в парке тёмною ночью встали у меня на пути. Он пил,
шутил и улыбался. Вряд ли уже помнил, что со мной сотворил. Поделилась с
подругой, и мы с ней договорились, что делать. Он вышел покурить, и я вышла за
ним, прихватив пустую бутылку. Подошла сзади и разбила бутылку. Не о землю, о
его мерзкую башку. Без сожаления. Он того заслужил.
- Заслужил? Да кто тебе дал право решать?
- Со мной он поступил хуже в сто раз. Он просто получил по заслугам своим.
- Получил то получил. Но знаешь, ведь он предстал бы передо мною в свой
срок. Был бы мой спрос с него. Однако вердикт вынесла ты вместо меня. Так
быть не должно.
- Для меня не было другого варианта!
Как я могла пройти мимо? Посмотри на меня. Скажи, что такого хорошего в жизни видела я? И что смогла дать мне мать?
- Она дала тебе жизнь! Как – никак, но вырастила
тебя. Большего она дать не могла, потому что не имела сама. Ты выжила. И именно
это в её судный день я положил на правую чашу весов.
И вновь на левую чашу весов
что-то звякнуло и стрелка сильнее отклонилась влево. Судьба против меня... А я
молчу и вспоминаю.
Тот же год, осень. Вечер, дождь и улица та же. Ермек, подойдя с
девочкой юной, сказал:
- Ты самая опытная среди моих подопечных. Доверяю её воспитание тебе.
Научи, – и ушёл, ехидно посмеиваясь.
Очередной глупый и смазливый мотылек хлопал передо мной густо подведёнными
глазами. А ведь и я была такой же. Мне стало ею жаль.
- Что ты ищешь на этой улице? Тебя сюда звали? Эта улица ведет в тупик.
Здесь ты найдёшь не деньги, а проклятье на всю оставшуюся жизнь!
Вижу испугалась маленько. Задумалась. Не теряя зря время, смотря ей в
глаза, продолжила:
- Послушай, в каком бы ты не была положении помни, здесь нет ничего хорошего. Здесь помойка! Ты потеряешь всё: здоровье, самоуважение, друзей и родных, а найдёшь лишь презрение и смерть под забором от передоза. Тебе это нужно?.. Пока не поздно, беги! Не думай, не теряй времени, беги что есть
силы. Беги, беги!.. Я тебе денег дам.
Взяла её за руку, посадила в такси, отдала однодневный свой заработок…
Такси уехало. Будто гора с плеч упала. Но не успела подумать, что меня ждет за
такой безумный поступок. Ко мне уже шли. А я не хотела быть
пойманной.
Улица. Горели фонари. Я все бежала, а они кричали что-то мне в след. Жаль,
что каблуки и дождь были помехой. Остановилась лишь врезавшись в свет фар и в
скрип тормозов...
Голос молчит. Я тоже. Вдруг на правую чашу упало что-то тяжелое.
Стрелка заколебалась и встала вертикально. Весы выровнялись…
«Так ли должно быть?», - подумала я.
А Голос сказал:
- Запомни, на весы судьбы падают как злые дела, так и добрые. Каждый
выбирает свои поступки сам. В рай, так же, как и в ад попадают лишь за
деяния свои. Но при жизни грехи искупаемы. Надо лишь захотеть.
Очнулась я, испугавшись резкого света. Вошла
медсестра делать укол. Лежу в кровати в больнице, как пациент. Одна.
Неподвижна. Чувствую умиротворённость и отрешенность от всех забот. Но не
чувствую обеих ног. Где они?..
- Где мои ноги!!!
Удаляющийся Голос произнёс:
- Это плата за Равновесие... Дальше у тебя будет другая жизнь.
Авторский перевод с казахского.
Литературная обработка Мурата Уали.
Очень сильно! Вы - Писатель с большой буквы.
ОтветитьУдалить