Анна Маркова
Эльвира молча встает вместе со мной. Отряхиваемся – под утро пошел снег, - разминаемся, берем в руки лыжи с палками и идем.
Идти решили на стук поездов. Прошли буквально десять
шагов – и очутились на
дороге! Значит, она была совсем рядом. Ведь в этих лесах кругом дороги!
Главное, чтобы их было видно под ногами…
Теперь будем идти до первого встречного. У него спросим
дорогу на станцию или еще куда-нибудь. От нашей базы мы ушли, наверное, далеко.
Выйдя на дорогу, мы, конечно, сразу надели лыжи. Вот и
пригодились.
Да не тут-то было! Снег налипал на лыжи так, что идти
было невозможно. Еще одно доказательство того, что температура резко повысилась
до плюсовой. Когда вчера мы выходили с базы, мои лыжи скользили назад.
Я то снимаю лыжи, то надеваю. И так, и так идти трудно.
Юлька теперь идет впереди. Лыжи не снимает. У нее оказались пластиковые.
Как из тумана слышу ее голос:
- Подойдите к нам пожалуйста, мы вчера заблудились и
ночевали в лесу…
На дороге никого нет, но она смотрит куда-то направо.
Справа от дороги – низина. Там стоит маленькая палатка. Из низины карабкается наверх молодой
человек.
Тем временем подъехала я. Он объяснял, как пройти на
станцию и… вдруг
понял, что мы ничего не соображаем. Уж не знаю, какой у нас был вид, но он, помолчав, сказал:
·
Подождите, я сейчас
спущусь, возьму лыжи и вас провожу…
Мы, конечно, обрадовались. Вместе дошли до места, где
дорога делает развилку. Да, здесь бы мы запросто свернули не туда, куда надо.
Правда, дорога во все стороны широкая и хорошая – явно привела бы к людям. Но это были бы дополнительные
часы мытарств.
Здесь молодой человек сказал, что идти надо по той
дороге, на которой стоим, никуда не сворачивая, и дойдем до железнодорожного
полотна. А там – в любую сторону
недалеко станция.
Чем ближе к станции, тем чаще мы стали встречать людей.
Наш вид никого не оставлял равнодушным. Первая реакция была у всех примерно
одинаковая:
·
О-о-о! Девочки,
похоже, уже наката-ались!
Мы охотно делились своими злоключениями. Нам
сочувствовали, сокрушались.
·
И что- даже спичек
с собой не было? Де-девочки, ну как же так!
Меня тоже эта мысль поразила: как же можно идти зимой в
лес и не захватить с собой спичек?!
Потом одна из моих приятельниц, завзятая туристка и
курильщица, после моего рассказа назидательно заметила:
·
Вот одно из
преимуществ курения: если бы ты курила, у тебя бы всегда при себе был огонь.
На это я заметила, что лапник был очень сырой, и я бы все
равно не смогла его разжечь.
·
В такой ситуации
разожгла бы!
Ей я возражать не стала, поскольку она судит по себе, но
про себя подумала, что не смогла бы. Из чего сделала вывод, что при себе иметь
надо не только спички, но еще и бумагу для разжигания, а также перочинный нож
для лапника.
***
Когда пришли на станцию, выяснилось, что мы в двух
остановках от Орехово. Ничего себе погуляли!
В электричке было мало народу и ходили ревизоры. Во всяком случае, люди в железнодорожной форме. Я не помню, проверяли они билеты или нет – нам было все равно. К нам они в любом случае даже не подошли.
Потом ревизоры сели на свободные места и стали что-то
записывать. Один из них достал бутылку «Спрайта», отхлебнул и поставил рядом с собой. Мне очень хотелось
пить. Я спросила у Эльки:
·
Ты хочешь пить?
Она помотала головой. Тогда я подошла к ревизорам, извинилась, сказала, что мы ночь провели в лесу и что я очень хочу пить. В обычной ситуации я бы никогда такого не сделала. Но в критической ситуации все меняется. Если бы мы, блуждая этой ночью, вышли к людям, мы бы без стеснения попросились переночевать, просушить одежду. И не думали бы о том, пустят или не пустят…
·
Пожалуйста–пожалуйста!
- сказал он, внимательно глядя на меня.
Когда я вернула бутылку, спросил:
·
А ваша подруга? – он через два
пролета посмотрел на Элю.
О как! Через два пролета заметил! Даже в таком замученном
виде Элька обращает на себя мужское внимание.
В Орехово мы вышли. От станции до базы – минут двадцать ходу
нормальным людям. А нам?
О предстоящей дистанции подумали с отчаянием. Как розовое
свечение, как рассвет, база не хотела к нам приближаться.
Позади послышался шум автомобиля. Я встала посреди дороги
и начала усиленно голосовать.
Автомобиль приостановился, а потом аккуратно меня
объехал.
Я в сердцах обозвала его вслед. Неужели он не видел, в
каком мы состоянии?! Может, ему не понравилось, что я демонстративно
перегородила дорогу?
Следующая машина. Я на всякий случай ухожу с середины
дороги и голосую. Остановились.
·
Извините, мы вчера
заблудились и ночевали в лесу. Вы не подбросите нас до базы?
Я обращаюсь к мужчине, который сидит за рулем. Кроме него
в машине рядом с ним сидит подросток – видимо, сын, а с зади женщина – видимо, жена.
Он увидел наши лыжи и сказал, что нас бы он подвез, но
лыжи ему деть некуда – нет багажника.
Опять мелькнула мысль бросить лыжи, но опять мы от нее
отказались.
·
Да здесь до базы
всего минут пятнадцать ходу! – сказал мужчина.
Я молчала, глядя на него. Они все из машины смотрели на
меня. Надежда испарялась. Мой организм уже начал перестраиваться на преодоление
самого трудного участка пути – последнего. Но все-таки машинально я произнесла:
· Но мы так устали…
Прошло три
секунды. Мужчина за рулем вздохнул и, ни слова не говоря, начал вылезать из
машины. Пока я не понимала, что это означает.
Далее он велел своему сыну опустить окно, взял у меня
лыжи и просунул их ему через него.
Добавил к ним Элькины. Потом открыл заднюю дверь и усадил нас с Эльвирой. Так
мы и поехали с открытым боковым окном, из которого торчали лыжи.
Вот и наш парус показался. Неужели это конец? Рядом с
собой слышу какие-то невнятные звуки со стороны Эльки. Поворачиваюсь к ней. Она
пытается свою шерстяную шапочку натянуть
на глаза, из которых по щекам катятся слезы. При виде этого меня тоже начинают давить
спазмы. Ну что ж, теперь можно…
Мы вылезали из машины, давясь слезами и рассыпаясь в
благодарности. Даже не знаю, от чего больше нам хотелось плакать – от пережитого или
от признательности этим людям, имени которых мы так и не спросили. Жаль, что у
нас уже не принято кланяться в пояс.
Как бы избавиться от этих лыж! А если приемщицы нет на месте? Кажется, что
дотащить их до своего коттеджа бы будем не в состоянии.
Наши мысли как будто услышали. Сказали, что лыжи мы можем
оставить – их сдадут за нас.
Мы в очередной раз бурно выразили благодарность…
В соседней с
нами комнате жила моя сотрудница. Она потом рассказывала:
·
Смотрю,
поднимаешься ты по лестнице – вообще никакая! И меня в упор не видишь! А за тобой – твоя подружка,
такая же. Ну, думаю, девочки, наверное, всю ночь гудели!
Самое интересное, что я действительно не помню, чтобы она
попалась нам навстречу…
Ну, вот и все. Осталось только добавить, что я после этой
ночной прогулки заболела ангиной. Не столько потому, что замерзла, сколько
потому, что ела грязный снег, чтобы утолить жажду. Элька снег не ела, поэтому не заболела.
Комментариев нет:
Отправить комментарий